Немецкие войска вошли в село 6 июня 1942 года со стороны с. В-Астахово. Части Красной Армии отступили в направлении х. Пономарева, боя не было, местами  была отдельная стрельба. Часть отставших и раненных солдат прятались в лесу и лесополосах. Затем устраивались на жительство в  хатах местных жителей, выдавая себя за их родственников. Немцы начали сразу же наводить свой порядок. Сохранили колхозы, старостой колхоза им. Буденного  населением был выбран бывший председатель этого же колхоза Михаил Михайлович Ситников. Комендантом немцы назначили учителя немецкого языка В-Грековской школы Даудриха. Возил этого Даудриха на тачанке запряженной лошадьми Михаил Васильевич Козырев (в армию его не взяли из-за повреждения на ноге, он прихрамывал). Начальником полиции назначили Гаврилова (бывший бригадир тракторной бригады колхоза им. Буденного). Полицаями были: Кравцов Илья Степанович, Стецурин Петр Иванович, Чернобаев Владимир Михайлович, Лиманский Иван Валерьянович. Писарем в комендатуре служил Соломенный Веденей (он же был  писарем в сельском совете до оккупации).

   Расстрелов в селе не было, но при освобождении села от немецких захватчиков у Соломенного при обыске нашли списки сельчан приговоренных к расстрелу и повешению (в основном это были коммунисты, комсомольцы, советские активисты). Казнь должна была состоятся 25 декабря 1942 года. Кстати,  день Рождества Христова по католическому вероисповеданию. Освобождения села произошло 21 декабря 1942 года.

   Немецкие войска были выдвинуты в направлении  Сталинграда, в селе располагались румынские и итальянские войска. При разгроме под  Сталинградом, сначала появились  части отступающих  румынских и итальянских войск, а затем и немецкие части. Немцы с пулеметов расстреливали отступающих румын и итальянцем, это были их заградительные отряды. Но, остановить потока отступающих войск союзников немцы таким способом уже не могли.

   Перед наступлением наших войск немцы выгнали всех жителей Низянки из своих хат, сначала на Бочанку, а затем под гору (у Кирсановской  кручи). На Низянке и за шляхом (профилем)  на Сметанной балке немецкие войска обустраивали свою оборону устанавливали пулеметы и артиллерийские батареи. Часть жителей села пряталась в подвалах, а другая часть перебралась под гору. У Кирсановской кручи были заранее подготовлены стариками села (дедом Левко Забара и Кравцовым (по уличному «коцюба»)) землянки. Землянки эти были до отказа  набиты людьми, и взрослыми и детьми. Войска Красной Армии вели наступление со стороны с. Поповки и с. Каменки (вопреки ожиданию их со стороны ст. Боковской). Пехота передвигалась по балке Федоров яр и по кручам. Немцы с минометов начали пристреливать эти места. Одна из мин разорвалась в нескольких метрах от землянки, где располагались выселенные из своих хат жители села. К счастью обошлось без жертв. Первый день боя закончился перестрелками, заметных перемещений войск не было. На утро второго дня, наши танки подошли к мосту через речку Большая. Бой был упорным. Но, после залпа «катюш» со стороны Федорова яра немцы как по команде поднялись, и началось их отступление по Сметанному полю и по Панькову яру. Немецкий корректировщик огня артиллерийской батареи, который находился на Васильковом ветряке (ветряной мельнице) был раздавлен мельничными камнями после залпа орудий со стороны наших войск.

   Партизанских действий практически не было. Выбросили группу десантников на парашютах в район Горелого леса. По неподтвержденным данным группа была выдана лесником Фоменко и арестована румынскими солдатами. О дальнейшей судьбе членов этой группы неизвестно.

  За село В-Греково погибло более 80 красноармейцев, их похоронили в общей братской могиле. Были и отдельные захоронения солдат на Низянке у дома Бондаревых (по уличному «скрыпали»), другое захоронение было на берегу речки Большой у дома Горбушеных. Впоследствии эти захоронения были перенесены в общую могилу. Часть умерших от ран солдат похоронили недалеко от памятника комсомольцу Крючкову.

  После освобождения села осталось на поле боя и на складах огромное количество оружия и боеприпасов. По распоряжению председателя В-Грековского сельсовета Михайличенко (он был председателем сельсовета и до оккупации), все оружие и боеприпасы должны были собирать и хранить на территории участка №2 колхоза им. Чапаева (недалеко от сельсовета).       Оружие и дети военной поры это особая тема. Было много покалеченных и погибших детей от оставшегося оружия после освобождения села.

  В школе располагались немецкие продуктовые и вещевые склады (такие же склады итальянские располагались на территории бывшей свинарни),  в помещении начальных классов оккупанты разместили конюшни. Военные склады находились и в саду подворья Бондарева Василия Васильевича.

   Вместе с немецкими войсками в отступление ушли комендант Даудрих и Козырев Михаил. Даудриха нашли наши компетентные органы по письму, которое он прислал своей жене Вере с лагеря немецких военнопленных (который располагался на Крымском полуострове). Вскоре после освобождения Киевского района состоялся  военный суд над Даудрихом в с. Первомайском (тогда районный центр). Его приговорили к 25 годам тюрьмы. Женой Даудриха была Голикова Вера (по уличному «макары», их было три сестры). Был у них совместный сын. Некоторое время они проживали в селе, после суда над Даудрихом (недалеко от школы, где впоследствии жила семья Лунина Василия Ивановича). Затем перебрались на новое место жительства.

   На вопрос отца Козырева Михаила: «Где мой сын»? Даудрих ответил: «Он сейчас находится в рядах Красной Армии. О дальнейшей судьбе Козырева Михаила не известно.

  Кравцов Илья Степанович был осужден, получил 10 лет тюрьмы, вернулся на прежнее место жительства в село В-Греково. Но прожил недолго, заболел и умер.

  Стецурин Петр Иванович вместе с передовыми танковыми частями ушел с Красной Армией.

  Чернобаев Владимир Михайлович был осужден.

  Гаврилов был осужден, его семья некоторое время проживала на Низянке.

  Соломенный Веденей был арестован и погиб при проведении следствия.

  Лиманский Иван Валерьянович к суду не привлекался, так как в полицейские пошел по заданию соответствующих органов. Впоследствии работал бригадиром тракторной бригады.

   Старостой колхоза им. Буденного во время оккупации был назначен Абрамов Алексей, арестован был в 1943 году и осужден на 10 лет.

   Староста колхоза им. Чапаева Ситников Михаил Михайлович был осужден на 10 лет.

   В с. Н-Астахово полицаев не судили, они служили полицаями по заданию соответствующих органов. Руководителем был Апрыщенко Иван Ионович, бывший председатель колхоза, в период оккупации работал пастухом.

  После изгнания немцев бригадирами колхоза им. Чапаева были: Голиков Захар Владимирович, Бычков Андрей Дмитриевич; колхоза им. Буденного Кравченко Тихон Васильевич.

  После оккупации в школе возобновились занятия, учеников было много (более 400). Приходилось заниматься в три смены. Школа снова стала семилетней (после 1945 года - десятилетняя). Не было учебников, тетрадей, чернил. Трудности были и с одеждой. К тому же было и очень голодное время. Первые парты после оккупации в виде столов и скамеек изготавливали из деревянных кузовов разбитых автомобилей.

   О школьной жизни в с.В-Греково после оккупации были посвящены несколько статей в газете «Сталинская искра» за 1943 год.

  Несколько эпизодов связанных с подростками в период оккупации.

  Румыны под Крутой горой (в МТС) покинули свои позиции, местные ребята Козырев Василий (шел в Шалаевку по поручению матери узнать работает ли  водяная мельница), Лавренко Иван, Стецурин Николай, Лавренко Александр пошли  проверить не осталось ли какого оружия в окопах. Нашли в блиндаже забытую румынами  винтовку. С этой винтовкой их и поймали румынские жандармы. Доставили в комендатуру. Младшим – Лавренко Ивану и Стецурину Николаю солдаты всыпали бляхами по мягкому месту и отпустили домой. Василия Козырева и Александра Лавренко заперли в специальной комнате в комендатуре. Где они и просидели трое суток  под арестом, и без пищи. Неизвестно как бы сложилась их дальнейшая судьба, если бы мать Козырева Василия не обратилась за помощью к Даудриху, тот их и «освободил».

  Козырев Василий со своей матерью собрали с трудом в поле остатки кукурузы, пшеницы для корма своей кормилицы коровы. Напротив, в доме Мухопадовых находился главный начальник итальянской части, у него был кучером финн (части эти были сборными, там были и прибалты, и мадьяры). Этот финн повадился забирать корм своим лошадям, мать Василия была возмущенна, ведь, нечем будет кормить корову. Василий решил объяснить этому финн, что нельзя забирать корм. Тот в ярости, схватил вилы и метнул их в сторону подростка. Буквально рядом с  головой вилы вонзились на несколько сантиметров в стену. Василий со страху перемахнул через забор. Мать пожаловалась итальянскому начальнику, и с тех пор финн перестал забирать корм.

  Много эпизодов было связано с использованием подростками оружия и боеприпасов, порой трагичных.

Представленный материал подготовлен по воспоминаниям Василия Григорьевича Козырева.

А.Н.Чеботарев

 г. Новочеркасск

   2014 год