Счастливы дети, у которых жизнь прошла в окружении родителей и родственников, они познали своевременно ласку и заботу.

 И жизнь их сложилась без всяких  резких приключений.

-А  как сложилась твоя судьба и твоё детство? – частично я задумываюсь  над этим.

Мне кажется, что это было вчера, хотя с тех пор прошла целая жизнь. В моей памяти, как сквозь туман, запомнилась радостная улыбка отца, когда он подбрасывал меня на руках, его военная форма и портупея. Рядом стояла весёлая мать.

   Затем раннее утро, разбудившая меня плачущая мать. Кругом какой-то грохот, похожий на грозу или гром. Во дворе грузовая машина с женщинами и детьми. Кинув наспех собранный узел с вещами в кузов, отец крепко прижал меня и мать,  сказав:  «Я скоро увижу Вас». Только успели отъехать, как застава покрылась заревом. Больше я отца не видел, всё проходило, как во сне. Так началась моя новая жизнь, моё «счастливое» детство, которое вмиг пролетело, и я стал не по годам взрослым. Сколько дней и куда мы ехали, шли, бежали – не знаю, помню только: кругом люди, повозки, телеги, машины. Стояла дорожная пыль, знойная жара, всё время хотелось пить. Так мы добрались до Новочеркасска. Помню, что мы с цыганами на бричке ехали долго, проезжали сёла, станицы, побираясь вместе с ними и зарабатывая кусок пышки или хлеба, познав премудрости их цыганской жизни. В Серафимовиче, в станице Аргединской мы и расстались с цыганами. Это была родина моего отца, и жила его мать (моя бабушка). Моя мать пошла на работу в школу, была учителем русского языка, меня определили в садик. Мать звали Ольгой, по словам жителей, она была хорошим учителем и добрым человеком.

      Летом 1942 года мы с матерью и техничкой школы поехали в лес за дровами на зиму. Стояла жара, быки от укусов оводов не стояли на месте. Мы выехали на большую поляну.

 Тишину леса нарушил сильный звук летящих самолётов. Один из них на бреющем полёте убил мать и быков. Помню,  я сильно плакал над погибшей матерью. На всю жизнь запомнились её длинные  косы, залитые кровью.

      После похорон матери я часто находился у тёти Евдокии. У неё была дочь Зина, мы ходили вместе в садик. Бабушка после смерти матери часто болела. Садик располагался в конце села в казачьем курене с высоким  деревянным крыльцом под камышом.  По правой стороне сбоку находился большой атаманский сад и речка Большая Медведица.

   …Шли немецкие танки, и несколько из них, съехав в сторону, остановились. Мы, пацаны, чтобы не видел воспитатель, сбежали, чтобы посмотреть на технику, подошли к ним  поближе. Один из них развернулся и поехал в нашу сторону, мы - дёру в сад! Потом услышали выстрел и взрыв. Он выстрелил, развалил наш садик, погибли повариха и няня. Танк проутюжил рядом находившийся бригадный баз и небольшой бригадный дом. Затем немцы или итальянцы расположились в селе. Я был у тёти Дуси вместе с её дочерью Зиной, как вдруг она открыла заслонку русской печи и впихнула нас во внутрь, закрыв заслонку. До войны она работала на руководящей должности и была членом партии. Кто-то донёс, её забрали, расстреляли, дом подожгли, нас спасли люди. Мы с Зиной жили у нашей часто болевшей бабушки.

… Однажды во дворе разорвалась бомба. Меня нашли в бессознательном состоянии, в крови, засыпанного комьями глины и камыша. Бабушку и Зину, наверное, убило сразу. Меня забрала к себе тётя Мария. Вскоре немцев прогнали, на дворе стояла суровая зима. От тёти Марии меня забрал дедушка, родственник по матери. Так и пошёл я навстречу моей новой безрадостной, непредсказуемой сиротской жизни.

                                                                                                                       В. ДЕНИСОВ.

                                                                                                                         сл. Кашары